Následující text není historickou studií. Jedná se o převyprávění pamětníkových životních osudů na základě jeho vzpomínek zaznamenaných v rozhovoru. Vyprávění zpracovali externí spolupracovníci Paměti národa. V některých případech jsou při zpracování medailonu využity materiály zpřístupněné Archivem bezpečnostních složek (ABS), Státními okresními archivy (SOA), Národním archivem (NA), či jinými institucemi. Užíváme je pouze jako doplněk pamětníkova svědectví. Citované strany svazků jsou uloženy v sekci Dodatečné materiály.

Pokud máte k textu připomínky nebo jej chcete doplnit, kontaktujte prosím šéfredaktora Paměti národa. (michal.smid@ustrcr.cz)

Ольга Романова Olga Romanova (* 1966)

• родилась 28 марта 1966 года в Люберцах Московской области, тогда СССР

• окончила Московский финансовый институт в 1987 году

• работала в отделе внешнеэкономической деятельности банка ВТБ, экономистом ВЭО Союзнефтеэкспорт

• с 1989 года журналист, обозреватель информационного агентства ИМА-пресс, корреспондент американского журнала Institutional Investor

• с 1997 года журналист-телевизионщик, автор аналитической программы «На самом деле» на телеканале ТВ Центр, автор и ведущая программы «Пятая колонка», затем ежедневной аналитической программы «24 с Ольгой Романовой» на REN-TV

• с 2008 года занимается правами заключенных в России, основала Благотворительный фонд помощи осужденным и их семьям «Русь сидящая»

• с 2011 года участвовала в белоленточных протестах, вошла в оргкомитет по митингам, затем в Координационный совет российской оппозиции

• в марте 2013 года принимала участие в одиночных пикетах за освобождение участниц Pussy Riot Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой

• после обысков в ее московской квартире в 2017 году, предвидя арест, покинула Россию, живет в Германии

• в Германии продолжает правозащитную и благотворительную деятельность по поддержке российских политзаключенных и членов их семей на гранты Швеции и российские донаты

• учредила в Чехии благотворительный фонд «За нашу и вашу свободу», который осуществляет денежные переводы заключенным в Россию

• с начала полномасштабного вторжения РФ в Украину входит в координационный штаб обмена военнопленными при штабе ВСУ

Ольга Романова — известный журналист и правозащитник. Экономист по образованию, но личные качества — умная, яркая, авантюрная, эмпатичная — заставили ее попробовать многое. В начале Перестройки Романова улетела в США, работала певицей в клубе. Вернулась в Москву, стала журналистом: наблюдала за страной. Вышла замуж за олигарха, жила на Рублевке: наблюдала за людьми. Участвовала в антипутинских протестах как гражданин, пришла в оппозиционную элиту, стала членом Координационного совета оппозиции: наблюдала за собой. Чувствовала, что ей нужно духовное дело, готова была спасать кошек, но дело само ее выбрало: когда ее мужа посадили в тюрьму, организовала общественное движение помощи заключенным и членам их семей «Русь сидящая» — там она переговорщик, дипломат, шпион и спасатель. На ее счету сотни спасенных зэков, она участник перерождения людей. После обысков в ее московской квартире и угрозы ареста, она бежала из России, живет в Германии и продолжает работу с российскими заключенными на швейцарские гранты и частные российские донаты. С началом войны РФ против Украины она вступила переговоры с ворами в законе, чтобы они осудили войну, но этого не произошло, причины она объясняет. С первых недель войны занимается обменом военнопленными при штабе ВСУ. 

Семья: корни

Ольга Евгеньевна Романова (ур. Дергачева) родилась 28 марта 1966 года в Люберцах Московской области, тогда СССР.

Мать, Лариса Гавриловна Дергачева (ур. Никитина), из Смоленска. Ее мать, Клавдия Петровна Никитина, стала подкидышем во время еврейского погрома, воспитывалась вместе с братом в детском доме и своего настоящего имени и фамилии не знает. Мама с бабушкой бежали из Смоленска во время Второй мировой войны, поселились в Люберцах на окраине Москвы. Бабушка, врач-протезист, по советским меркам имела неплохие доходы и в Люберцах построила двухкомнатную кооперативную квартиру, свое еврейство она скрывала. Мать получила профессию врача-стоматолога.

Отец, Евгений Дмитриевич Дергачев, из Тамбова, учился в Казахстане в мединституте, приехал в Москву в ординатуру, врач-уролог. Его отец, Дмитрий Кузьмич Дергачев, погиб на войне, он его никогда не видел. Его мать, Антонина Петровна Дергачева, была санитарным врачом, работала на городском рынке в Тамбове. Ольга помнит их деревянный дом, утопающий в вишнях, а еще то, что местные дети в реке Цна не купались — ров над Цной был местом массовых расстрелов во время Тамбовского восстания и это оставалось в памяти людей.

Комсомол и Солженицын

Детство Ольги прошло в Люберцах. Родители слушали «голоса»: папа ночью сидел с приемником на кухне, а утром рассказывал маме новости. В комоде у родителей был запрещенный ящик, прятали самиздат. Так Ольга в раннем детстве прочла и еще не поняла «Собачье сердце», «Роковые яйца» и произведения Солженицына. Родители ее предупреждали, что ничего нельзя рассказывать в школе. Негласным правилом было не общаться с семьями, причастными к КГБ, сторонились круга военных.

Ходила в гарнизонную школу, занималась в музыкальной школе. Выделялась, как сама говорит, «комсомольской наглостью»: была яркая и смелая, вела школьные конкурсы. Наглядная агитация в гарнизонной школе была посвящена шпионам и врагам народа и советских детей: баптисты, адвентисты седьмого дня, еще висел портрет старика с бородой без усов — Солженицына. Его фотографию Ольга видела в запрещенном ящике.

В 1980 году Ольгу выбрали в делегацию комсомольцев в Монголию. Пять советских детей из разных школ прилетели в Улан-Батор с главой ВЛКСМ Борисом Пастуховым открывать выставку. Пафоса не чувствовала, зато приобщилась к взрослой жизни: попробовала сигареты и портвейн.

Модная студентка в почетном карауле 

От журфака отговорил отец — блатной факультет. Она поступила на финансово-экономический факультет Московского финансового института, ей всегда нравилась экономика.

Жили с родителями в Москве в двухкомнатной кооперативной квартире. Дочку баловали: на чеки магазина «Березка» Ольга одевалась красиво и модно, покупала джинсы на Малаховском рынке.

Их курс нес почетный караул в колонном зале Дома союзов на похоронах генсеков: Брежнева, Андропова, Черненко — как говорит Ольга, «изображали скорбящий народ». Вспоминает, что церемонии приходились на зимнее время, было холодно в капроновых колготках и никакого сочувствия не было. 

Фамилия Романова 

Первый ранний брак Ольга заключила на втором курсе института в 1985 году. «Рабинович меня встречал на оранжевых жигулях, приезжали к гостинице „Космос“, он давал швейцару трешку, и мы ходили в „Калинку“: шведский стол, бассейн». Зарабатывал ухажер подпольным пошивом «импортных» вещей. В его трехкомнатной квартире в Чертаново был цех: из финского трикотажа шили костюмы «Адидас», которые потом продавались в «Березке» — была коррупционная схема. 

В городском ЗАГСе Рабинович дал взятку 800 рублей, чтобы избавиться от еврейской фамилии, и они стали Романовыми. Когда через пару месяцев развелись, муж вернул себе фамилию Рабинович, Ольга осталась Романовой.

На последнем курсе института, в 1987 году, отец Ольги погиб в автоаварии. Она стала в семье «старшей»: помогала маме и бабушке.

Выпускница-экономист

После окончания института Ольга работала около двух лет по специальности. Сначала в отделе внешнеэкономической деятельности банка ВТБ на машинках Robotron производства ГДР оформляла платежки группы предприятий ВЭД: «Буффонада была во всем: часть платежных документов просто выкидывали, не успевали обрабатывать». Затем стала экономистом ВЭО Союзнефтеэкспорт.

Журналистика: поездки по стране с «хозяевами жизни»

Романова стала журналистом в 1989 году. Начала как обозреватель информационного агентства ИМА-пресс. Затем была корреспондентом американского журнала Institutional Investor. Объездила регионы: Сахалин, Дальний Восток. Она хорошо представляла, как живет страна: «Разруха, нищета и богатство: икра, рыба, трепанги, моллюски — это же рай, но не было хлеба, яиц, картошки». 

Была на ключевых событиях экономики, например, единственным журналистом на первом залоговом аукционе 1995 года. «В Сургут летели на самолете Роснефти. Я поездила по Сургуту, поговорила с местными про Богданчика, про партийных товарищей. Богданчик был чей-то кошелек — как финансист я видела, как мухлюют. Роснефть тогда проиграла аукцион».

Потом летала на самолете Менотеп в Оренбург и впервые увидела известную колонию для пожизненных заключенных.

В 1997 году стала экономическим обозревателем газеты «Сегодня».

Встреча с Владимиром Путиным

С командой Путина встретилась в 1997 году в Санкт-Петербурге, когда поехала на журналистское расследование по делу об убийстве вице-губернатора Михаила Маневича. Следователь Вадим Еременко пригласил ее в ресторан, в его компании был Путин. Через Вячеслава Резника она познакомилась с Дмитрием Козаком, Германом Грефом, Альфредом Кохом. Потом два раза была на встрече с Путиным как журналист. Доверия к нему у нее не было с первого момента знакомства.

Прекрасно помнит день 25 октября 2003 года, когда убеждала друзей, что Путин зло, а они были уверены, что Путин уйдет после первого президентского срока. И вдруг все узнали, что арестован Михаил Ходорковский. Прозрели, что началась другая эпоха.

Аналитик и ведущая на ТВ

С августа 1997 года Ольга Романова была автором ежедневной аналитической программы «На самом деле» телеканала ТВ Центр. Вести прямые эфиры стала случайно, когда не вышел ведущий Михаил Леонтьев по причине запоя. Потом с Леонтьевым они чередовали эфиры.

C 2001 года была ведущей программы «Пятая колонка», затем ежедневной аналитической программы «24 с Ольгой Романовой» на REN-TV. Вела эфир, когда произошел захват заложников «Норд-Оста». «Я не выходила из эфира три дня. Про Путина было все понятно с первой секунды. Прошло больше 20 лет, и это не может уложиться в голове: врали что хотели, даже если все это видели, им было плевать». В 2005 году была уволена как неудобный журналист.

Рублевская жена

В 2005 году Ольга вышла замуж за бизнесмена Алексея Козлова и у нее появился статус «рублевской жены»: дома, прислуга, автомобили; жена — это витрина доходов мужа. «Я видела вблизи людей, которые влияют на судьбу страны и других людей: разбогатевших фээсбэшников, бывших стоматологов из Кисловодска, которые стали грозой службы безопасности, воротил из Сбербанка. Много чего видела».

Это не значило, что Ольга начала жить по законам Рублевки: «Меня никогда нельзя было заставить что-то делать». Как сама говорит, изучала людей.

В 2008 году, когда она уже подала на развод, Алексея Козлова посадили в тюрьму, и Ольга развод остановила.

Арест мужа

Когда Козлова арестовали, он успел позвонить Ольге из лифта. «Я взяла все бумаги и компьютеры и отнесла через забор соседу-адвокату. Сварила картошку, достала огурчики, водку, и, когда приехали с обыском, я их пригласила за стол — дом был зачищен».

Информацию по делу мужа Ольга не скрывает, но многих вещей, как выяснилось, она не знала: «Сюрпризы догоняют спустя много лет».

В тюрьме стояла в очередях, чтобы передать посылку, общалась с людьми. «Никогда не забуду первые дни: начало октября, тепло, стою в очереди с передачей. Передо мной бабка из моего детства: ватное пальто, цигейковый воротник, из деревни под Касимово. Пять батонов. Потому что их в камере пятеро».

Русь сидящая

Спасая мужа, Ольга вникла, как работает пенитенциарная система России, и так начала деятельность, связанную с правами осужденных. Начала ее с теми людьми, с которыми познакомилась в первые недели.

Деятельность приобрела характер общественного движения. Вера Ясинская предложила название «Русь сидящая», и Ольга зарегистрировала благотворительный фонд с этим названием. В 2015 году он стал называться Благотворительный фонд помощи осужденным и их семьям. 

Фонд помогает всем, в первую очередь «политическим не раскрученным»: «Знаменитостями стараемся не заниматься, потому что им без нас хватает. Хочется работать с теми, у кого никого нет». Фонд рассматривает дела осужденных по всей России, кроме Чечни и оккупированных территорий Крыма, Донбасса.

Она благодарна судьбе, что на поле этой деятельности ей удаются чудеса. «Пришел страшный зэк без зубов, которому я дала кличку Петруха-семь ходок-два побега, и я зачем-то взяла его на работу — сейчас стал всем известным правозащитником Петром Александровичем Гурьяновым, и я этим очень горжусь. Произошло воскрешение человека к новой жизни. А скольких он сейчас воскрешает сам! Такие вещи все перекрывают».

Протесты: от белых ленточек до репрессий

В 2011 году Ольга участвовала в протестах как обычный гражданин. Сергей Пархоменко, старый коллега, предложил ей войти в Оргкомитет по митингам и заниматься финансами.

Время работы в Оргкомитете по митингам, который потом перерос в Координационный совет российской оппозиции, вспоминает как лучшее — искреннее и бесконфликтное.

«Все были равны: в штабе заседали Немцов и Кольцов, Каспаров и Навальный, Билунов и Демушкин; националисты сидели вместе с либералами, демократы вместе с коммунистами и даже сталинистами — Удальцовым, например, и я не видела противоречий в том, что говорил Удальцов. По опросам голосования лидеров Координационного совета было двое: Удальцов и Навальный. А Немцов обогнал меня на один голос, мы были ровня. У Бориса был большой отрицательный рейтинг. Об этом надо помнить: смерть рождает много легенд. Мне дорог Борис и память о нем».

Им не казались наивными белые ленточки и белые шарики, они верили, что победа близка. Сейчас она знает, что власть тогда была напугана, об этом ей рассказывают бывшие наблюдатели из администрации президента, которые, как и она, сегодня находятся в эмиграции.

Началась волна репрессий, у Ольги прошли бесчисленные обыски в квартире и в бухгалтерии Координационного совета. Многих коллег посадили.

России Бог не дал «бархатных» революций

Вспоминает, что было две точки зрения на цели протестов: мирный протест и Болотная площадь или площадь Революции и штурм Кремля. 

«Я по характеру человек немирный, я всегда за станковый пулемет. Но вот в чем проблема. Если мои дети ходили на мирный протест, я не могу их вывести на площадь Революции. Я-то ладно, а дети нет. И я не готова брать ответственность за чужих детей, чтобы выводить». 

Ольга описывает себя как радикального революционера, но понимает, что ей нельзя руководить массами из-за внутренних противоречий: «Я понимаю, что массы должны были брать Кремль, невзирая на кровь и потери, и я сама готова была там быть. Я не готова нести ответственность за чужие жизни. Я не вынесу такого груза».

Говорит о том, что Бог России не дал и уже не даст «бархатных» революций.

Борис Ельцин: нечестные выборы

Штурм парламента, октябрь 1993 года, называет «точкой невозврата России». «Я тогда была на стороне Ельцина. Я считала, что это нормально — обстреливать парламент. Это нормально — арестовывать вице-президента. И нормально, когда власть жестко реагирует. А сейчас мне за это стыдно».

В связи с войной, которую Россия развязала против Украины, она видит, что к этому привело и в чем считает себя виноватой — это нечестные выборы Ельцина. «Я прекрасно понимала, что происходит, я прекрасно видела, что это нечестные выборы. Но я принимала участие на стороне Ельцина. А именно они привели к Путину. Приди Зюганов к власти, ему бы достался 2008 год, а был мировой кризис, и тогда коммунизм бы провалился в России навсегда. Жизнь снова научила меня, что врать нельзя». 

Ее работа для Украины: обмены

Сейчас Ольга Романова помогает разыскивать украинцев: похищенных, пленных, военнопленных. Рассказывает историю Виктории Андруша, которая находилась в российском плену с марта 2023 года, в октябре ее удалось обменять. Встретились на конференции в Германии, обнимались так, что у Ольги поднялось давление и она не смогла выступать.

С первого дня войны Романова входит в координационный штаб обмена военнопленными при штабе ВСУ. Она разыскивает и устанавливает связь с родственниками, адвокатами, ищет гражданских поручителей при обмене. С представителями Украины встречается на нейтральной территории, обычно в Турции. Этим летом у нее была эмоциональная встреча с украинскими представителями: «Исплакали друг другу жилетки, обменялись кольцами». Ей благодарны за обмены. 

Воры в законе и война РФ против Украины

За 15 лет работы с тюрьмами России ей пришлось общаться с криминальными авторитетами. Ситуация, как она констатирует, сильно изменилась: сейчас нет «настоящих» воров в законе. Хотя она не поддерживает тюремный закон, но благодаря ему раньше решала через него многие вопросы.

Самым важным в начале российской агрессии было, чтобы воры в законе выступили против войны, так она могла бы остановить вербовку в тюрьмах. И на практике знает, что многие из них войну не поддержали. Это должен был решать наследник убитого деда Хасана — Шакро-молодой (Захарий Клашнов). Он некоторое время молчал — торговался. Потребовал, чтобы отпустили его соратников. А осенью 2022 года он сделал воровской прогон: зэкам надо идти на СВО против фашизма. Романова пыталась этому противостоять, но победили другие силы.

Эмиграция для борьбы лучше, чем тюрьма

Ольга гордится званием «иноагент» и считает, что носит это звание, как евреи желтую звезду. «Надо сделать так, чтобы все захотели их носить — как датский король».

Кроме российского у Ольги нет никакого другого гражданства. Когда к ней в московскую квартиру пришли с обыском, стало понятно, что следующим шагом будет арест. Она улетела утренним рейсом в Париж, как она говорит, с одним ридикюлем. Уже в воздухе пришло сообщение, что для нее закрыт выезд из РФ. «Могла не успеть. Лучше бороться на свободе, чем из тюрьмы».

По рациональным соображениям выбрала для эмиграции Берлин. Продолжает работу Фонда «Русь сидящая» на гранты Швеции и пожертвования российских донаторов. Немецких грантов у нее пока нет. В Германии у нее много соратников — несколько сот человек.

В эмиграции оказались и многие соседи по Рублевке, обедневшие, Ольга их подключает к элементарной благотворительной работе. Своего соседу по дому она привлекла к сбору корма для животных, которые пострадали после взрыва на Каховской ГЭС и разлива водохранилища, она всегда верит в перерождение человека.

Фонд «За нашу и вашу свободу»

В Чехии Ольга вместе с Сергеем Шаровым-Делоне основала Фонд «За нашу и вашу свободу». Этот Фонд стал центром для многих организаций, связанных с «Русью сидящей» и не только. «Мы аккумулируем деньги. И я как финансист умею их передавать в Россию благотворительным организациям. Мы это делаем без всяких комиссий, совершенно бесплатно».

С Сергеем Шаровым-Делоне они вместе создали «Школу общественного защитника», которая до сих пор работает. Ольга скорбит о ранней смерти Сергея и планирует назвать фонд его именем. 

Не вернусь в Россию

По поводу возвращения в Россию однозначно: «Не хочу жить в одной стране с людьми, которые поддерживают войну, которые за то, чтобы убивать украинцев. Я не хочу с ними разделять лестничную клетку, улицу. Или думать, кто как себя вел, когда была война».

Испортил ли Путин народ России? «Я помню другой народ. Тот миллион человек, которые вышли на площадь в Перестройку».

В случае победы над режимом: «Если российская оппозиция вернется на белом коне в Россию — порадуюсь, но безусловно уйду к ним в оппозицию — критика нужна любому режиму».

Чувствует себя спокойнее, занимаясь зэками, а не политикой в эмиграции: «Среди зэков подонков больше, чем где бы то ни было. Но когда на подонке стоит печать, он осужден и мы знаем, кто он такой — это справедливо. Когда же подонок живет и с ним ничего не случится — это несправедливо. Нужно бояться не помеченных, а таких, как Путин. Он же мразь, но он не помечен. Никто не будет голосовать за зэка, убившего 15 человек, а за Путина, убившего 150 тысяч, как минимум (а я думаю, что больше гораздо), россияне голосуют».